Salem: Из прошлой жизни

- Скажи-ка, а что, губернаторские или королевские чиновники дали уже какое-нибудь название этому озеру? - спросил он вдруг, как бы пораженный какой-то новой мыслью. 

- Если они еще не начали ставить здесь свои шесты, глядеть на компас и чертить карты, то они, вероятно, и не придумали имени для этого места.

- До этого они еще не додумались. Когда я в последний раз ходил продавать пушнину, королевский землемер долго расспрашивал меня об этих краях. Он слышал, что тут есть озеро, и кое-что о нем знает - например, что здесь имеются вода и холмы. А в остальном он разбирается не лучше, чем ты в языке мохоков. Я приоткрыл капкан не шире, чем следовало, намекнув ему, что здесь плоха надежда на очистку леса и обзаведение фермами. Короче говоря, я наговорил ему, что в здешней стране имеется ручеек грязной воды и к нему ведет тропинка, такая топкая, что, проходя по ней, можно глядеться в лужи, как в зеркало. Он сказал, что они еще не нанесли этого места на свои карты. Я же думаю, что тут вышла какая-то ошибка, так как он показал мне пергамент, на котором изображено озеро, - правда, там, где никакого озера нет, милях этак в пятидесяти от того места, где ему следует быть. Не думаю, чтобы после моего рассказа он смог внести какие-нибудь поправки.

Джеймс Фенимор КУПЕР

ЗВЕРОБОЙ, ИЛИ ПЕРВАЯ ТРОПА ВОЙНЫ

***

20 июня 2010 года.  Где-то в другой вселенной.

Именно картография, несмотря на то, что несет в себе несвойственную моему характеру изоляцию от других, захватывает меня с невероятной силой.

Благодаря придуманному Локом механизму сшивки, все принесенные нами данные подобно частям мозаики открывают нам все новые детали невероятно большой и великолепной картины бескрайних диких земель, окружающих нас. Они до сих пор дикие, несмотря на то, что люди живут уже и значительно севернее нас.

Весь процесс исследования территорий можно разделить на множество этапов и найти в ней сотни мелочей. Дело это не любит спешки. Здесь найдется место и замерам воды, земли, глины, и поиску чернильной травы для того, чтобы рисовать новые карты, и даже поиску пропитания, как следствию общей неспешности исследований. Но главное - это детальное изучение ландшафта и прорисовка одного квадрата карты за другим.

Постепенно перед нами открывается то, что одним взглядом не ухватить - локальная карта местности. Вся та информация, которая выхватывается глазами по отдельности, здесь собирается в единую картину и вы уже намного яснее понимаете, как добраться от берега реки к той великолепной полянке с чернильной травой.

Сидя на привале, ты начинаешь раскладывать части локальных карт в единое целое. А скопировав свой кусочек раздраконенного чернилами пергамента на региональную карту, мы получаем более обширное представление о взаимосвязи разных частей локальных карт.

Лежа в прохладной тени ивы и рассматривая региональную карту, ты словно взбираешься на вершину горы и охватываешь взором земли до самого горизонта. Видишь реки, уходящие вдаль, отблеск огромной водной глади нового озера и его песчаные отмели, или бесконечное зеленое море леса с розовым островом луга посреди него.

Но все это лишь малая часть огромной территории. Ты, вроде, и все понял здесь, локально, и можешь правильно взять ориентир, но лишь когда твой кусочек головоломки попадет в заботливые руки Лока, только тогда ты увидишь всю картину. Впрочем, говорить о всей картине даже смешно. Недели, месяцы работ над картой пока принесли нам описание самых ближайших земель, тогда как окружающий мир во много раз больше. Однако это не превращает работу в сизифов труд, потому что каждый новый кусок отрисованного пергамента наполняет нас уникальными знаниями об окружающем нас мире.

И хотя я уверен, что мы на сегодняшний день обладаем сокровищем, которого, наверное, нет ни у кого в этом мире - огромной, настоящей, подробнейшей картой довольно обширной территории, впереди у нас множество планов. Мы будем раздвигать горизонты нашей карты, будем делать карту ресурсов, словом - будем создавать (создавать!) такие штуки, которые, уверен, согреют нас даже после того, как мы покинем этот мир.

***

Еще одна часть моих старых дневников опубликована сегодня по двум причинам. Во-первых, мне хотелось бы, чтобы читатель оценил саму суть одной из игровых составляющих Haven and Hearth, а именно -- чистого исследовательского и картографического геймплея, результаты которого перевоплощаются в бесценные игровые знания и оформлены также в виде внутриигровых объектов. Это приблизительно дает нам представление о том, сколько всего интересного лежит за рамками привычных игровых схем, которые тиражируются раз за разом, заменяя нам новый, богатый игровой опыт ностальгией по старому. К тому же это пример отличной реализации отложенного взаимодействия, когда одиночная игра кого-то приносит плоды, которыми могут пользоваться другие на протяжении месяцев и даже после того, как вы покинете игру.

Во-вторых, я хотел рассказать о том, что закрытый альфа-сервер Salem уже стартовал, работы ведутся полным ходом и нет никаких причин считать, что мы услышим грустные новости о переносе сроков. Да, во многом, Salem наследует приемы и идеи Haven and Hearth, воплощая их в новой оболочке и более интересном сеттинге. Но именно поэтому приведенные здесь мои старые записи, хотя и рассказывают о прошлом, вместе с тем, рассказывают нам и о Salem. Надеюсь, картография тоже перекочует в новый проект Sea Tribe.

В недавней заметке мы с Деквеном рассуждали о влиянии сеттинга и у меня из головы совершенно вылетел Salem. А ведь его мир, не те реальные параллели с ранней колонизацией, а мистическая часть, разделяющая территорию на светлые зоны цивилизации и мрак неисследованного, является прекрасным примером именно игрового сеттинга, способного обеспечить не только фон для начальной заинтересованности, но быть фундаментом реальных событий, происходящих в игре.

И, наконец, перед вами новое интервью, в котором хотя и звучат мысли, с которыми мы знакомы, на фоне проявляется игра в уже более зрелом виде. Что, безусловно, интересно.